Слушать аудиосказку Сказание о Вёлунде (1980 г.)

Далекая северная окраина Европы — Скандинавия... Так называют несколько стран, в древности объединившихся между собой для защиты от множества врагов. Тогда, больше тысячи лет назад, народы, населяющие теперешнюю Скандинавию, еще не носили названий, под которыми они известны в истории: шведы, датчане, норвежцы, финны, исландцы. В Европе в эпоху великого переселения народов, когда географические границы государств менялись до неузнаваемости, когда под натиском диких гуннских орд рухнула Римская империя, в эпоху, длившуюся несколько столетий, всех иноземцев завоевателей презрительно и со страхом называли одним именем — варвары.
А скандинавов звали еще и по-другому — «норманнами», что в переводе означает «северные люди». Их приближения ждали с ужасом: племена славились своей жестокостью, воинственностью, бесстрашием. Они плыли по морю на стругах — деревянных небольших судах. И каждый хозяин такого судна называл себя «конунгом» — князем; а то и королем. Никогда еще не бывало на свете стольких королей! Король — это и предводитель рода, и глава воинской дружины, и даже... просто отец семейства. Со всеми своими сыновьями, племянниками, внуками такой «король» строил себе деревянное жилище на завоеванной земле или просто вселялся в покинутый дом. И называл такой дом, больше похожий на хижину, гордо и торжественно: палатой,
О каждом завоевании, о каждой схватке с врагом слагались песни. Их пели, пересекая реки, викинги-воины. Их пели богатыри-варяги — так звали на Руси норманнов, нанимавшихся служить в дружинах русских князей. Пели купцы-путешественники, в любой момент готовые превратиться в грозных воинов. Песни, сказания и легенды множились, становясь то героическим эпосом, то фантастической сказкой. Если воин «оседал» на своем клочке земли, заводил хозяйство и становился «бондом», то есть крестьянином-земледельцем, он непременно старался упомянуть хотя бы своего предка в, этой песне-сказании.
А в IX веке, когда король Харальд основал первое из скандинавских государств — Норвегию, сказания о славном прошлом, об эпохе завоеваний и побед перекочевали на север — еще дальше, в страну горячих источников, до сей поры населенную лишь монахами-отшельниками, — Исландию. Король многие годы не стриг волос, дав обет богам, и его в насмешку назвали Харальдом Косматым. Зато, придя наконец к власти, став великим государем, властителем громадной по тем временам территории, он вымыл и подстриг свою светлую гриву и получил другое, куда как более лестное прозвище — Харальд Прекрасно-волосый. Да' и как было не перемениться прозвищу, если на этих волосах красовалась теперь сияющая золотая корона! И, как все завоеватели, Прекрасно-волосый тут же позаботился возвести свой род к богам. Ну и задал же он работу придворным поэтам-«скальдам», летописцам и переписчикам! Понадобилось все разрозненные сказания быстро объединить в одно, где путем бог знает каких хитростей, сшивания буквально по лоскутам, было в конце концов торжественно установлено, что вожак викингов на самом деле приходится — через легендарного Волсун-га, через его потомка Сигурда-змееборца — роднёй самому Одину, великому и всемогущему. А в результате родился один из самых прославленных мифов средневековья — скандинавская «Волсунга-сага». Сагой у норманнов называлось прозаическое сказание с включением целых стихотворных глав. «Волсунга-сага», по-другому «Сказание о Нифлунгах», о великом роде, истребившем из мести самого себя до последнего потомка, у древних германцев носила название «Песни о Нибелунгах», а у других народов именовалась иначе. Однако Сигурд — или Зигфрид — или Сигфред — герой этого цикла, без всякой связи со стремлением Харальда-честолюбца породниться с ним, навсегда остался в мировом эпосе, в мировой литературе олицетворением воинской доблести. А в рыцарские времена, когда «Песнь о Нибелунгах» была обработана и превратилась в прекрасную поэму, Си-гурд-Зигфрид, с его воинскими подвигами, любовью к богатырше Брюнхильд и красавице Гудрун-Крим-
хильд, с историей предательского его убийства и последующими несчастьями рода, вошел в число любимых легендарных героев всего человечества.
Да разве один только Сигурд! Не ведали викинги, «морские люди», купцы и бонды, что из шума угрюмых волн, из топота конских орд, из лязга оружия и криков ужаса, из ярости боя и плача по убитым, из воинственной религии и хвастовства пьяных от убийств победителей, из борьбы с жестокой северной природой — морем, скалами, дремучими лесами, — изо всего этого хаоса завоеваний и первых радостей мирной жизни на захваченных и обжитых землях дикой Исландии родятся дивные песни, прекрасные легенды, незабываемые и пленительно-трогательные образы. Пришло время — и древние варварские поверья, мифы, сказки были записаны в сборники, стали известны и любимы во всем мире. Так же, как навсегда остались памятником древних войн гомеровские сказания о подвигах героев, русские былины о защитниках Родины... Богатырские образы, полные силы, мужества, коварства и жестокости, страшные легенды о гибели народов, родов и стран, поверья, религии — это все принадлежит великой всемирной истории искусства.
Для норманнов не было сомнения в том, что богатыри-воины после смерти входят в чертог всемогущего Одина. Да и сам этот бог скандинавов и германцев мало чем от них отличается. Подобно греческому Зевсу, он вмешивался в судьбы людей и народов, оказывал помощь своим избранникам и насылал громы и молнии на головы неугодных, хитрил, казнил и миловал, принимал разные обличья, стирал с лица земли целые семьи и роды. Были у нордических народов и прорицательницы-богини, и богатырши полубожественного происхождения. Скандинавы верили в подземные склады, которые стерегут гигантские змеи и хитрые карлики, в глубокие пещеры, где хоронятся от света и людских раздоров тролли-гномы — мастера кузнечного дела. Уж если они скуют волшебный меч, то герой с таким оружием способен прорубить горы...
Сегодня мы услышим одно из таких древних сказаний. Это лишь один из бесконечного множестве эпизодов, которыми полны скандинавские мифы о людях и богах, богатырях и карликах. Услышим легенду о коварстве и смелости, о нежной любви и братской дружбе, об отцовской самоотверженности и сыновней преданности. «Сказание о Вёлунде» тоже принадлежит к числу родовых мифов с обязательным законом мести за погибшего родича, с мотивом борьбы с фантастическими силами. Это, конечно, миф, сказка. Но, как во всякой сказке, если вдуматься в нее, а не просто слушать с открытым ртом и принимать на веру все до последнего слова, в этой старинной истории содержится свой скрытый смысл. Не вмешивая в рассказ богов, народ, создавший эту сказку, говорит здесь и о тысячелетней мечте человека взлететь к солнцу, и о способности людей побеждать любые несчастья, и о настоящей любви, которая не боится испытаний.

Посмотреть полностью